![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Читаю Девять сборников рассказов Редьярда Киплинга. Там очень много про Индию, и истории очень жестокие, очень философские и очень дикие, в смысле, что не похожи на другие истории.
Одна история называется Моти-Гадж, мятежник.
Она совсем короткая, но это что-то упоительное, и по сюжету, и по языку.
Диса сидел на шее Моти-Гаджа и отдавал ему
приказания, а Моти-Гадж выкорчевывал пни - ибо он владел парой великолепных
бивней, или тянул канаты - ибо у него была пара великолепных плеч, а Диса
хлопал его по голове за ушами и называл царем слонов. Вечером Моти-Гадж
запивал свои триста фунтов свежей зелени квартой арака, а Диса тоже получал
свою долю и пел песни, сидя между ногами Моти-Гаджа, пока не наступало время
ложиться спать.
Раз в нелелю Диса уводил Моти-Гаджа вниз, на реку, и
Моти-Гадж блаженно лежал на боку в мелком месте, а Диса прохаживался по нему
с кокосовой шваброй и кирпичом в руках. Моти-Гадж прекрасно отличал тяжелый
удар второго от шлепка первой, возвещавшего, что нужно встать и перевалиться
на другой бок. Потом Диса осматривал его ноги и глаза и отвертывал края его
огромных ушей, ища, нет ли где язв и не началось ли воспаление глаз. После
осмотра оба "с песней вставали из моря", и Моти-Гадж, черный и блестящий,
обмахивался сорванной с дерева двенадцатифутовой веткой, которую держал
хоботом, а Диса закручивал узлом свои длинные мокрые волосы.
Ну разве не здоровско? Кокосовая швабра, кварта арака, ветка-зубочистка... Переводчику респект, ухватил дух истории.
PS. Читать остальные Девять сборников рассказов Редьярда Киплинга.
Одна история называется Моти-Гадж, мятежник.
Она совсем короткая, но это что-то упоительное, и по сюжету, и по языку.
Диса сидел на шее Моти-Гаджа и отдавал ему
приказания, а Моти-Гадж выкорчевывал пни - ибо он владел парой великолепных
бивней, или тянул канаты - ибо у него была пара великолепных плеч, а Диса
хлопал его по голове за ушами и называл царем слонов. Вечером Моти-Гадж
запивал свои триста фунтов свежей зелени квартой арака, а Диса тоже получал
свою долю и пел песни, сидя между ногами Моти-Гаджа, пока не наступало время
ложиться спать.
Раз в нелелю Диса уводил Моти-Гаджа вниз, на реку, и
Моти-Гадж блаженно лежал на боку в мелком месте, а Диса прохаживался по нему
с кокосовой шваброй и кирпичом в руках. Моти-Гадж прекрасно отличал тяжелый
удар второго от шлепка первой, возвещавшего, что нужно встать и перевалиться
на другой бок. Потом Диса осматривал его ноги и глаза и отвертывал края его
огромных ушей, ища, нет ли где язв и не началось ли воспаление глаз. После
осмотра оба "с песней вставали из моря", и Моти-Гадж, черный и блестящий,
обмахивался сорванной с дерева двенадцатифутовой веткой, которую держал
хоботом, а Диса закручивал узлом свои длинные мокрые волосы.
Ну разве не здоровско? Кокосовая швабра, кварта арака, ветка-зубочистка... Переводчику респект, ухватил дух истории.
PS. Читать остальные Девять сборников рассказов Редьярда Киплинга.